ТЫ Ж МОЯ ПТИЧКА…
Кот плевался и чихал, из глаз его текли слёзы. Он сидел рядом с вороной на толстой и очень удобной ветке. Собаки не допрыгнут, а вот котам и птицам раздолье. Худой и рыжий, с висящим, грязным, худым пузом. Он страдал.
– Что? Опять нажрался отходов с мусорки?! – ворчала ворона. – Я тебя сколько раз водила к нормальной еде, которую выбрасывают из того ресторана, что на углу? Сколько раз?! Как же ты на мусорке дворовой очутился?
– Соблазнился рыбкой,- простонал кот. – А она, гадина, тухлая оказалась. Не сдержался.
Вот бы мне быть птицей, как ты. Куда захотел, туда полетел. Эх, были бы у меня крылья, как у тебя, летал бы всё время….
И его опять свернул очередной приступ. Он спрыгнул с ветки и продолжил страдать на земле.
Ворона тяжело вздохнула и, взмахнув крыльями, грузно полетела на полянку, где несколько минут высматривала что-то. Потом сорвала веточку и подлетела к коту.
– Ну–ка, Рыжий, – сказала она. – Прожуй и проглоти.
– Нет, – застонал кот. – Лучше умереть.
– Я те умру, – ворчала ворона, всовывая лечебную травку в кошачью пасть. – А с кем я тогда говорить буду? Привязалась я к тебе, привыкла.
Рыжий через силу сжевал зелёную ветку и проглотил. И через несколько минут его перестал мучить рвотный рефлекс.
– Умная ты какая, – восхитился кот.
И забрался на ветку. Ворона уселась рядом.
– Так почти триста лет уже живу, – заметила она. – За это время можно уже кое-чему научиться.
И тут…. Вместо рвоты, у кота начался приступ слабости желудка. Он со стоном спрыгнул опять с ветки и присел.
– Нет, – плакал он. – Лучше умереть. Умереть и перестать мучиться.
Ворона смотрела на него и соображала что-то. Потом подлетела поближе и стала тащить несчастного рыжика к большой коробке с водой, которую сердобольная старушка всегда наполняла до краёв для дворовых котов и собак.
– Пей, страдалец, пей, – толкала она кошачью голову в коробку. – Пей, кому говорю. А то у тебя обезвоживание наступит и помрёшь ещё, действительно.
Кот пил и плакал. Плакал, пил и какал. Ворона смотрела на всё это и бормотала.
– Что же мне с тобой делать? Ведь не углядишь за всем. Не дай Бог, следующий раз может быть последним. Ну, полежи, полежи тут, отдохни пока. А я подумаю.
Она взлетела на ветку и стала оглядывать двор, будто искала кого-то.
– Ага, ага, – сказала ворона, – Вот и она. Давно её заприметила.
Она спрыгнула на небольшую скамеечку, стоявшую возле входа в один из домов. И усевшись на спинке, осмотрелась. Двор был пустой. Ни одного человека, да и из окон никто не смотрел. Ворона спрыгнула на землю и, раскрыв крылья, крутнулась несколько раз по часовой стрелке. Что-то блеснуло и затрещало, а в воздухе запахло озоном.
На скамеечке сидела очень пожилая старушка. В стареньком черном, но аккуратном платье. На голове у неё была старомодная шляпка, казалось, ещё из прошлого века, чем-то напоминавшая гнездо. В левой руке она держала палочку, опираясь ей о землю.
– Внученька. Внученька, – позвала старушка девочку лет восьми, возвращавшуюся точно в это время домой из школы. – Внученька, помоги старенькой бабушке подняться. Что-то совсем ослабела.
– Сейчас бабушка, сейчас, – отозвалась девочка.
И подбежав к бабушке, заглянула ей в лицо. У старушки был странный длинный нос и черные глаза. Левый был слегка прикрыт. Лицо её было, как будто очень давно обожжено солнечными лучами и превратилось в почти чёрную маску. Девочка отшатнулась сперва, а потом обругала себя тихонько и смело взялась за сморщенную ладонь старушки и помогла ей подняться.
– Вот, какой же ты молодец, – запричитала бабушка. – Не прошла мимо. Помогла мне. А я вот за это тебе тоже кое-что сделаю хорошее. Я вот тебе вкусную конфетку дам.
– Спасибо бабушка, – стала отнекиваться девочка. – Но мама строго настрого запретила мне брать что нибудь у чужих людей.
– Ой, какая умная мама, – согласилась бабулька, семеня к подъезду.
– Ой! – вдруг вскрикнула она. – Что это такое?
Большой, худой и облезлый рыжий кот лежал прямо у них на пути.
– Да что же это такое? Несчастный, голодный, всеми брошенный, – запричитала бабушка, – Умирает здесь, а всем наплевать. Все мимо проходят. Некому ему помочь. Помрёт ведь, наверное?
Спросила она и заглянула в светлое лицо девочки, обрамлённое рыжими кудряшками.
Та стояла точно над Рыжим, как будто бабушка специально привела её к нему. И теперь девочке надо было принимать серьёзное решение. Либо переступить через умирающего кота, а именно так и выглядел Рыжий. Либо принять участие в его спасении. Впрочем, она не долго раздумывала.
Подхватив лёгкое, как пёрышко тельце рыжего кота, она мгновенно забыла про бабушку и решительно пошла к подъезду.
– Хотел быть птицей? Получай, – усмехнулась старушка. – Птица, так птица.
Она ещё постояла во дворе, опираясь на палочку, пока в окне пятого этажа, выходившего во двор, не зажегся свет и оттуда донёсся женский крик.
– Да никогда на свете! Да ни за что!! Не оставлю!!! И не проси. А ты что молчишь? Я, кажется, тебя спрашиваю.
Старушка оглянулась по сторонам и, убедившись, что во дворе всё так же было пусто, крутнулась против часовой стрелки, и вдруг, что-то блеснуло во дворе, затрещало и запахло озоном.
А на окне пятого этажа, выходившего во двор, сидела ворона. Окно было широко раскрыто. Был жаркий и душный вечер лета.
Мужчина стоял посреди комнаты и смотрел на жену, разгоряченную спором, и на рыжеволосую дочку, как две капли воды похожую на него. Девочка прижимала к себе Рыжего, который смотрел широко раскрытыми глазами на грозную женщину.
– Ну, что я могу сказать по этому поводу? – Отозвался мужчина на требование жены.
Он ещё раз посмотрел на жену, дочь и набрав в грудь воздуха сказал.
– Я во всём согласен с тобой…
После чего скрылся бегом в спальне.
– С кем?- хором крикнули мама и дочка, после чего посмотрели друг на друга.
Кот тоже посмотрел на женщину.
Из спальни высунулась голова мужа.
– Ну оставь ты, Бога ради, ей этого оборванца, – попросил он, – Она ведь давно просит. А я сейчас съезжу с ним к ветврачу. А на той неделе побелю кухню и залу. Договорились?
Мама всплеснула руками от возмущения, открыла рот. Потом закрыла его и, развернувшись, ушла в кухню.
– Папочка. Папочка! – Закричала дочка и прижалась к отцу. – Спасибо тебе. Ты у меня самый лучший в мире!
И папе уже не казалось напрасным обещание побелить две комнаты. Он прижал к себе рыжеволосую девочку с рыжим котом на руках и стал собираться. Надо было ехать к ветврачу.
Ворона довольно каркнула и, слетев с подоконника, переместилась на большую ветку. Во дворе начиналось вечернее движение. Выводили на прогулку собак. Коты перебегали с места на место. Соседи здоровались и разговаривали. Короче говоря, стало интересно.
Через два месяца…
На подоконнике сидели двое. Большой, толстый с лоснящейся шерстью рыжий кот по имени Рыжик и ворона.
Девочка прикормила и ворону. Она увидела, что та прилетает, и стала её подкармливать. Крошки и орешки всегда были высыпаны аккуратненько в небольшую тарелочку. Кот и ворона разговаривали. Кот просил его опять отправить на улицу, а ворона смеялась и отказывалась.
– Нет уж, – говорила она. – Даже и не надейся. Где я ещё найду тебе таких любящих и заботливых людей?
Девочка снимала их беседы на телефон и показывала своим одноклассникам. Те, сперва смеялись над ней, а потом стали внимательно рассматривать эти видео и просили принести ещё.
– Господи ты, Боже мой, – говорила учительница, смеясь позади столпившихся детей. – Если бы своими глазами не видела, то ни за что не поверила бы. Они ведь действительно разговаривают.
Вечером у рыжей девочки были спортивные упражнения. А перед сном она брала на руки Рыжика и говорила ему.
– Ты ж моя птичка…
Прижимала его к себе крепко и начинала бегать по комнате, уворачиваясь от стен, стульев и стола.
Рыжий выпучивал от страха глаза, расставлял лапы и поднимал хвост трубой. Он начинал с низкого звука, поднимаясь всё выше и выше, и вскоре его голос достигал силы в 120db.
А это, я вам скажу, дамы и господа, практически, шум производимый самолётом на взлёте. Глаза Рыжего закрывались от страха, и он так и вопил с закрытыми глазами до самого окончания физических упражнений.
А на подоконнике давилась от крошек орехов и смеха Ворона.
– Кхе- кхе, ха –ха-ха. Каррррр. Вот тебе и птичка. Хотел летать, рыжий, вот и получай полёт по полной. В птицы он собрался. Ну маши, маши лапами, может, и взлетишь.
В дверях стояли родители девочки и хлопали в ладоши, смеясь.
Рыжего все любили. Он был любимцем и баловнем. Особенно полюбила его мама. За интеллигентное поведение и отсутствие наглости. Рыжий тихонько сидел в уголочке кухни и перебирал лапами во время приготовления обеда. За что всегда получал всякие вкусности и его пузо уже больше не было худым, грязным и отвисшим. Это был барабан, всегда чем нибудь наполненный.
Короче говоря, от этого вечернего развлечения удовольствие получали все. Все, кроме Рыжего. Но его никто и не спрашивал, ибо предполагалось, что птичка тоже очень довольна.
– А что? Что, я вас спрашиваю, ещё остаётся делать пожилой вороне, как не исполнять желания своих друзей? – Спрашивала ворона сама себя и отвечала.
– Вот именно. Нечего.
После чего слетела на землю.
Был поздний летний вечер. И во дворе уже никого не было. Она крутнулась по часовой стрелке. Что-то блеснуло, затрещало и в воздухе запахло озоном. На скамейке сидела старенькая бабушка. Она поманила к себе одну смешную рыжую собачку с хвостиком – бубликом.
– Иди-ка сюда, – сказала она собачке, – Сейчас с работы пойдёт один одинокий мужчина. Очень хороший, между прочим. И я вот, думаю…
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО