Заювлени.

Алоэ-Каланхоэ.

Вот моё заювлени в Кошичкину полицию. Написато на клочке дорогой тувалетнай бумаги.

Я, котик Анатоли Тринадцоты, с квартиры 256, хачу штоп вы аристовайте одного из моих никчемни. Патаму што он кошичку разорил!

Кошичка год делал накоплени в разных валютах: в шуршашках, в рыбих башках, в сосисошных жепках, в оливощках, в буэ и прочих кошичкиных ценностях. Накопил целую кучу, хранил падиваном. Такой богаты был, такой богаты!

(на заювлени видны следы кошичкиных слезов)

Падиван идеальни место для разни богаты, патамушта никчемни туда не влазит, а кошичка влазит. Ну как влазит, немножко влазит с трудом, застреваит даже в райёни жеппи. Приходица арать, чтоп достали:

– Едиоти никчемни, чем там заняты фигнёй?! Не слышите штоли у вас кошичка застряла апять.

Никчемни карачки стаеть, смотрит падиван, а там глаза оттакие сверкают гневни.

– Ептваюмать! Што ты туда залез снова?! – и ошибочно руку свою кожаную суеть.

КРОВАВЫ КУСЬ!

Ааааааа!!

– Галя! Эта сволочь меня опять укусила!

– Тащи его оттуда.

– Он мне руку оторвал!

– Смотри сколько на бедном животном пылищи! Я же просила тебя пропылесосить!

Никчемни арут друг друга, а кошичка такая идет гордо весь пылище и с пауком поперёк морди. И паук лапкой фак показует. Ужасно никчемни грязнули.

Забыл чо я пишу зочем. Вспомнил! Кошичку разорили! Никчемни хрупки женщина Галя атадвинул сам падиван и обнаружил Кошичкин клад. И так обрадовалася за кошичку, што стал с веником бегать за всеми членами семьи сразу.

Вощим, мы с пауком требуим вернуть пылищу и кошичкины накоплени. А Никчемни хрупки женщина Галя аристовать нафиг. А второго однорукава никчемни, пака оставьти, штоп лотощек убирал.

А ещё Галя называл меня толстожеппи,

а я с етим катяхгорически не согласен. Сама ты Галя толстожеппи! Кошичка пушисти кость огранизьме. Закнокала совсем чихологически животное.

Карочи, у меня возврат одного никчемни.

Подпись

“совсем бедни животное”