Свобода слова
Обычное утро в недалеком будущем
Сообщение пришло ранним утром.
Аня приоткрыла глаза и покосилась на часы. Стрелки показывали, что можно было подремать еще минут сорок, но тут из кухни раздался приглушенный удар металла о стол. “Опять холодильник со всей силы распахнул”, – подумала девушка. – “Сколько раз говорила – придерживай, все бесполезно. Надо вставать, пока Алину не разбудил”.
Аня села на кровати и сунула ноги в шлепанцы, затем нащупала смартфон и слегка нахмурилась, увидев короткий номер отправителя. Полусонный взгляд побежал по тексту, зацепившись за фразы “в связи с изменением политики конфиденциальности”, “необходимо личное присутствие”, Остаток сна растаял, как только глаза уперлись в “ваш договор считается недействительным”.
В этот момент за стеной снова что-то грохнулось, и это вывело девушку из раздумий. Она быстро вскочила, сделала несколько шагов и распахнула дверь кухни.
– Извини… разбудил? – Сергей застыл с крышкой кастрюли в руке.
Вместо ответа, Аня сунула ему под нос телефон с сообщением. Муж пробежал глазами по экрану, озадаченно потер висок и стащил с холодильника свой “Хонор”:
– А мне вроде ничего не приходило…
Аня пожала плечами и опустилась на табуретку.
– У меня тариф типа корпоративный, от завода. Вот в чем дело, видимо, – наконец сказал Сергей, ковыряясь в официальном приложении. – Ань, иди тогда к ним, прямо с утра. Алинку я сам в школу завезу, заберешь потом.
Аня обреченно кивнула, несколько раз энергично потерла ладонями лицо и отправилась в ванную.
– И это, Ань, – крикнул было Сергей ей вслед, но потом покосился на раскрашенную фломастерами дверь в комнату дочери и продолжил уже тише, – выйди пораньше. Как бы там полгорода не оказалось…
Внутри салон был отделан в фирменных черно-зеленых тонах. Всю дальнюю стену закрывал прилавок, за которым обслуживали сразу четверых. На прозрачной витрине с правой стороны лежала пара десятков смартфонов популярных моделей, некоторые аксессуары к ним и несколько дешевых фонологических датчиков на шею. На витрине слева стояли словари в
зеленой обложке для тех, кто хотел приобрести бумажный экземпляр. В ближнем углу притаился банкомат. Все свободное пространство на стенах занимали рекламные плакаты. На ближайшем, счастливые мать и отец обнимали сына и дочь, которые держали в руках тоненькие словарики в зеленой обложке. “Ваши дети быстро учатся”, – призывала надпись. – “Не ограничивайте их – оформите “Безлимит Детский”!”
Впереди освободились сразу два консультанта. Девица в кожаной куртке подошла к темноволосой девушке в форменной “фонемовской” жилетке, Ане достался парень лет двадцати пяти с бородкой и короткой стрижкой:
– Здравствуйте. Абонентский код, пожалуйста.
Аня открыла смартфон и подставила выведенный на экран штрихкод под сканер.
– Паспорт.
Аня коснулась терминала прямоугольником биометрического документа. Устройство пискнуло и высветило на экране крутящийся значок песочных часов. Не дожидаясь подсказки консультанта, Аня приложила три пальца к сканеру отпечатков, терпеливо ожидая, пока компьютер установит связь со всеми базами данных, в которые нужно внести изменения. “Минут пять, не меньше”, – покорно подумала она и подняла взгляд. На плакате над головой сотрудника известная актриса с большой родинкой над губой прижимала руки к лицу , изображая сильное изумление. “ВАУ-эффект!”, – гласила надпись, – “Восклицания и междометия – бесплатно!”. Еле видимая строчка ниже уточняла, что речь идет о “первом месяце после перехода на тариф”.
Терминал пискнул и замигал зелеными огоньками на торце, показывая, что очередной этап успешно закончен. Консультант пододвинул к Ане веб-камеру на штативе:
– Так… в двух проекциях.
Девушка послушно откинула волосы со лба и посмотрела в черный глазок, а потом повернулась боком. Терминал снова запищал и опять ушел в ждущий режим.
Наконец, раздался финальный долгий гудок, и консультант забарабанил пальцами по клавиатуре своего компьютера:
– Так… готово. Ваши лицензии обновлены. С этого момента можете пользоваться подключенными словарями.
Аня выдохнула и произнесла первое за утро слово:
– Спасибо…
Принтер под прилавком закончил чирикать, и консультант вытащил шесть отпечатанных листов:
– Где галочки, распишитесь, пожалуйста.
Аня пододвинула новый договор под камеру и быстро поставила подписи.
– И проверьте, пожалуйста, в приложении, активны ли дополнительные словари, – напомнил парень. – Если вдруг сбросило, то переподключите – сегодня деньги за это списываться не будут.
– Ага…, – Аня задвигала пальцем по экрану смартфона. “Так… Базовый Русский – есть, Родительский – есть, Фармация Плюс – есть… ,эти тоже есть … ,есть … ,есть… ,есть. Романтику я сама отключила – не до нее сейчас”, – Все нормально, вроде. До свидания.
– Всего хорошего… Здравствуйте. Абонентский код, пожалуйста.
Аня отодвинулась от прилавка, посмотрела в левый верхний угол экрана и закрыла телефон: “Час десять тут проторчала, нормально. Могло быть хуже”. Девушка облегченно вздохнула, прикидывая, не зайти ли в магазин прямо сейчас, и двинулась вдоль стены к выходу, обходя насуплено молчащую очередь.
На входной двери висел плакат, стилизованный под советскую графику времен войны. Женщина в черно-зеленой косынке с суровым видом прижимала палец к губам, ниже была огромная надпись “ПОМНИ!”, а в верхнем углу – “Произнесение и написание слов без лицензии – это ПИРАТСТВО!”. Аня отвела взгляд и обратилась к замешкавшейся в дверях женщине:
– Вы разрешите?
Аня шла по дорожке, ведущей к дому, держа дочь за руку. Камеры с распознаванием лиц здесь еще не установили, поэтому многие велосипедисты предпочитали наверстывать темп именно на этом участке. Поначалу, Алина отказывалась так ходить, но после того, как парень на электросамокате врезался в ее рюкзак, пробив любимую термокружку с радужным Чебурашкой, и уехал не оглядываясь и не уменьшая скорости, сама начала хватать мать за руку еще на подходе. Что правда никогда не мешало девочке тараторить без умолку:
– … и я спросила: “А сегодня пойдешь?”. А Даша говорит: “Нет, я с бабушкой пойду”. А я говорю: “А куда?”. А она: “К мастеру, мне цветные косички сделать”. А я: “А их дома не заплести?”. А она: “Нет”. А тут Настя: “Нет, их можно и дома”. С этим… как его… кони…
– С канекалоном. Можно и дома попробовать.
– Ой, ма-а-ам. А давай мне тоже сделаем?
– Давай, – пообещала Аня. – В воскресенье папу отправим со счетчиками воздуха разбираться, а сами займемся.
“Нет, все-таки не стоит переходить”, – решила она. – “Они только-только пришли и просто стараются переманить к себе новых клиентов. А потом начнут, как и “Фонема”, разбивать большие словари на тематические, и все – за отдельную плату. Даже если “технических сбоев” не будет, с подключениями-отключениями словарей и накруткой счетчиков. А договор полностью разорвать, в случае чего, станет гораздо сложнее – где у них юридический адрес, в Лондоне? Вот и скажут: “Явитесь туда лично, мы заботимся о конфиденциальности ваших данных”, как было с “Зед-Маркетом”. И придется платить, пока не наберется много недовольных, пока не составят коллективную претензию, пока не… “.
– … и мы сказали Ольге Дмитриевне. А она ответила, что “не обращайте внимания, пусть говорят, что хотят, у нас свобода слова”. Мам, а что это, “свобода слова”?
– Свобода слова? – очнулась Аня от раздумий. – Ну… это значит, что когда вырастешь, ты сможешь говорить что хочешь, любое слово.
– Правда? – девочка уставилась на нее широко распахнутыми карими глазами, точь-в-точь как у Сергея. – Любое-любое?
– Любое-любое, – улыбнулась Аня дочери. – Которое ты сможешь оплатить.