Папа, подари мне куклу
В 1978 году беларуская партийная делегация во главе с Первым секретарем посетила дружественную Чехословакию. Там их возили повсюду и показывали достижения социализма, но члены делегации смотрели невнимательно. Во–первых потому, что таких достижений у самих было предостаточно, а во–вторых чешское пиво оказалось куда крепче минского. Только однажды заинтересовались, когда поехали на ферму, где разводили карпа. Собственно на самой ферме не было ничего удивительного, но в одном чехи поразили. Вместо того, чтобы сливать пруды они вылавливали всю рыбу электронной удочкой. Конечно, никакая это была не удочка. Электронная удочка — техническое название устройства, с виду – обыкновенный сачок со схемой, залитой для герметичности в эпоксидную смолу. В подробности делегация не сильно вдавалась – типа того, что биополе рыбы совпадает с искусственным биополем удочки, резонирует и рыба под кайфом бежит сама в сачок. За полчаса, на глазах у делегации, выловили 100 кг и сказали, что при этой технологии берут 99% поголовья рыбы. Первый секретарь от увиденного пришел в восторг и попросил удочку в подарок. Он был заядлый рыбак, ловил рыбу и спинингом, и дорожкой, и сетью, и простой удочкой, знал особенности и повадки любой рыбы, которая водилась в многочисленных водоемах его синеокой вотчины, слышал много рыбацких рассказов, сам мог много чего рассказать, но что бы так сама рыба косяком перла в сачок, ему случилось видеть впервый раз. Тут он сразу оценил, какую сможет показать рыбалку Московским Товарищам.
Чехи в просьбе не отказали, но предупредили, что эта удочка, с учетом некоторых особенностей характера великого русского народа, если распространится, может представлять серьезную опасность для экологии, если секрет устройства будет каким–либо образом раскрыт. На это предупреждение Первый лишь улыбнулся и сказал переводчику: “Переведи им, мы секреты хранить умеем.”
Целое лето Первый, как малый ребенок, наслаждался подарком, не выпуская его из рук. Оказалось, что устройство особо эффективно ночью в темноте с подсветкой. Однако выяснилась и некоторая техническая слабость устройства: быстрый расход батареек. И тогда, начальник охраны, в звании полковника, человек преданный, но не очень грамотный технически, придумал подключить удочку к аккумулятору. Попробовали и устройство в момент сожгли. Первый пришел в бешенство и сказал, что понизит начальника охраны до микро–полковника т.е до старшего лейтенанта и поставит инспектором ГАИ на выезде из Минска, если тот не восстановит удочку за 24 часа. Сгоряча удочку повезли в Беларускую Академию Наук. Но там, в Академии, ответили, что ничем помочь не могут, поскольку постановление от 1953 года о том, что кибернетика буржуазная лженаука о якобы самоуправляющихся системах, служанка империализма — никто не отменял, и посоветовали обратиться на завод Интеграл. На Интеграле к просьбе офицерoв КГБ отнеслись чутко, сняли под микроскопом структуру, воспроизвели схему и восстановили удочку. И даже ее усовершенствовали, поскольку дополнили устройством настройки на разные типы рыбы. И все бы хорошо, но в суете забыли наложить секретность и спохватились только тогда, когда поймали Исаака Абрамовича Фиша, старшего инженера лаборатории надежности на Интеграле, при попытке продать аналог электронной удочки на Сторожевском рынке.
Его арестовали и посадили на Володарку. Здесь я с ним и познакомился.
Исаак Абрамович Фиш, 1957 года рождения, семейное положение – холост, образование высшее, национальность – украинец.
— Изя, спросил я, — почему украинец, почему не русский?
— Русский стоило 500 рублей, а украинец 300. Я решил сэкономить, – честно отвечал Изя.
Мы подружились. Он оказался хорошим шахматным партнером. Я защищал его личность и имущество от посягательств в тюремной камере своим авторитетом, а если была необходимость, кулаками.
В начале следствия менты хотели навесить Исааку Фишу разглашение тайны, но его адвокат нашел в Ленинке иностранный журнал, где устройство такой удочки подробно описывалось на английском языке и Изя отделался 3 годами химии за хищение социмущества на сумму 200 рублей. Он ушел на поселение в сентябре, а через месяц судили меня и отправили в места определенные министерством внутренних дел с обязательным привлечением к труду — в город Мядель. Здесь мы опять встретились и наша дружба продолжилась.
В переполненном в два раза общежитии спецкомендатуры мядельского РОВД, где в комнатах жили по четыре, у Исаака Абрамовича Фиша была своя отдельная резиденция. Ему позволялось закрывать дверь на замок. Дежурным ментам шмонать у него в комнате, запрещалось. Здесь стояла одна его койка с панцирной сеткой и была устроена небольшая радиотехническая лаборатория, осциллограф, холодильник, электроплитка, паяльник и школьный микроскоп.
— Изя, спросил я, что все это значит?
— Подрабатываю ремонтом радиотехники, старичок.
— Изя, кому ты мозгa ебешь. Мы с тобой из одной миски баланду хлебали, как тебе не стыдно…
— Ну, что ты хочешь от меня? — спросил не умеющий врать Изя.
— Правды. Колись, марамой.
— Ну, хорошо. Только между нами. Я им здесь электронные удочки клепаю. Начальнику спецкомендатуры сделал, прокурору сделал, начальнику РОВД, вот четвертую для начальника ПМК заканчиваю. Обещали досрочно по пол–срока, и условия видишь какие. В Минск отпускают каждую неделю на выходные. Но это все ерунда. Я в процессе интересный эффект открыл. И Изя рассказал мне удивительную историю.
У меня же тогда при аресте все из квартиры выгребли, даже паяльники забрали. И когда в первый раз в Минск отпустили, пришлось по друзьям все собирать. Где долги вернул, а где и сам одалживался. По началу меня дежурным электриком поставили на строительстве Турбазы на Нарочи. Вагончик в лесу. Я по ночам сидел, колупался. С этими мядельскими много возни. У них тут угорь, они требуют, что бы я им точно на угря настраивал. Заебался с резонатором. И мне один коллега дал попробовать схемку, он ее вынес с завода Ленина, там что–то для подводных лодок делают. Собственно, резонатор был ее, побочный эффект, а так она для чего–то другого предназначена. Как она работает я точно не знал, пробовал методом тыка. Запустил, все вроде стоит, параметры держит. Уже поздно было. Я только подумал, спать пойти лечь, как вдруг свет от фонаря, треск мотора и менты на мотоцикле по снегу, прямо передним колесом мне в вагончик, по ступенькам прыжками и в дверь стучат, но не нагло по ментовски, а так нежно и ласково стучат, даже не стучат, скребутся.
Открыл, заходят и не знают, что сказать, оба в какой–то эйфории. Один меня обнял и спрашивает – вам должно быть одиноко и страшно здесь в лесу. Поехали с нами в Мядель в клуб на дискотеку. Сегодня Чесь Нарочанский будет Аббу крутить и Бони М. А второй так радостно плачет и просится полежать. У меня в вагончике и полежать то негде. Постелил ему кожух на полу возле электронагревателя. А сам чувствую такую волну беспричинного детского счастья, и так хочется с кем–нибудь поговорить…. Хотите, спрашиваю, чайку ребята?
Я только потом сообразил, что это моя схема как–то взаимодействует с их ментовской рацией. Чем ближе рация, тем сильнее взаимодействие. Я их где–то по дороге из Степенево в Купу своим импульсом задел.
— Может бы на Урлики сгонять, – сказал я ментам. — Там магазин до десяти. Мне вас угостить нечем, да я и сам с утра ничего не ел. Я денег дам.
И меня вдруг пронзила дерзкая мысль, что должно быть в основе явления “хороший — плохой” мент лежит закон сохранения массы и энергии. Я бросился к столу, чтобы записать и случайно разомкнул схему.
— Менты пришли в себя, молча сели на мотоцикл и уехали. Больше я их никогда не встречал.
— Да, ты мне не веришь! – воскликнул Изя с обидой.
— Извини, старый, уж очень необычно все звучит.
— Хорошо, смотри сам….
Была глубокая ночь. Спецконтингент спецкомендатуры мядельского РОВД крепко спал. Спали все: хулиганы, воры, фарцовщки, стукачи, педерасты, валютчики, насильники, мошенники, ломщики, поджигатели имущества,. Вдруг дверь в дежурку отворилась и в коридор, босиком, в кальсонах и с милицейской рацией в руке, выбежал старший лейтенант милиции Пуня по кличке ‘Мурзатый’. Неведомая и неодолимая сила гнала его по лестнице на пятый этаж в комнату 124. В голове у Пуни звучала песня композитора Александра Морозова на слова Глеба Горбовского в исполнении Ларисы Мондрус ‘Папа, подари мне куклу..’
(с) rabina1950